СЧАСТЛИВ В ПУТИ. Так получилось, что после проведения персональ- ной экспозиции живопи- си и графики в восьми выставочных залах Академии художеств на Пречистенке в 1993 го- ду, я принял решение отказаться от сотрудни- чества с любыми гале- реями. Именно с этого момента все мои последующие выставки имеют название «SOLO», которое от го- да к году, от выставки к выставке меняется только в номере. В этом году прошла «SOLO - 15».
Не скажу, что на мои выставки народ валит толпой,  однако, те  по-

сетители, которые задерживаются в «моём» зале, как правило, не только подолгу вгляды- ваются в картины, но, что для меня особенно ценно, обращаются ко мне с вопросами. Я уже почти привык, что всегда вопросы эти носят примерно один характер, одну направ- ленность: «Как давно Вы пришли к такому стилю письма?», «Каким образом Вы работаете?», «Что является главным в определении образа?» и т.д. За  15  лет выс-

тавочной активности у меня сложилась более или менее стройная история моего прихода в живопись, чем я хочу и поделиться в этой статье.
Отец мой, Павел Пав-лович Ленивкин, с детс- ва был артистической натурой, всегда тянул- ся к музыке и искусс- тву, но его родители (мои бабушка с дедуш- кой) строго-настрого пресекли его намере- ния. В их понимании художники, музыканты, актёры представлялись им никчемными людь- ми, как правило, пьющими, ведущими праздный и распутный образ жизни.

Следуя наказу деда, папа выучился в ФЗУ (фабрично-заводское училище) на помощни- ка машиниста паровоза. Прекрасно проявив себя сначала при работе на Московском метрострое (1931 год), а потом водя составы с новороссийским цементом, Павел Ленивкин довольно скоро становится машинистом паровоза. Однако несчастный случай, прои- зошедший с ним (серьёзное повреждение правого глаза), повлёк за собой увольнение с

любимой работы.
Матушка моя, Анаста- сия Яковлевна (деви-чья фамилия – Банд- ура), была трамвайной вагоновожатой.
Родившись 13 января 1951 года, я стал уже четвёртым сыном. К этому моменту родите- ли жили в своём доме в городе Краснодаре и имели натуральное хо- зяйство (была корова, поросята, куры, пчёлы и огород), которое кор- мило семью, так как они были настоящими хозяевами и умели трудиться.
После потери работы отец горевал недолго: он полностью переклю- чился на домашнее хо-

зяйство, а в то немногое время, которое оставалось от ухода за ним, он, почувствовав в себе с детства неудовлетворённое стрем- ление выразить себя в искусстве. Он начал заниматься изготовлением копий с работ известных мастеров. Он по клеточкам вос- производил «Охотников на привале» Перова, «Трёх медведей» Шишкина, «Алёнушку» Васнецова, «Оттепель» Васильева и др. произведения классиков. Когда отец работал,

он никому не позволял ему мешать, а я (в ту пору мне было лет во- семь) тайком забирал- ся на шкаф и сидел, за- вороженный, с зами- рающим сердцем, наб- людая, как из под его руки, словно по вол- шебству, возникало изображение. И это действовало на меня магически.
Однажды я попросил Батю (такое обращение принято на Юге), нау- чить меня рисовать так же хорошо, как он. И отец не смог мне отка- зать и тут же начал давать мне свои уроки.
Рисовал я много и самозабвенно. Оценив мои     успехи,      через

некоторое время, на моё счастье, отец пригласил учить меня рисунку студента Худо- жественно-графического факультета Кубанс- кого университета. Эти занятия не пропали даром, и в одиннадцать лет, с опережением на год меня принимают в художественную школу. Имея слабое здоровье, но обладая горячим желанием рисовать и врождённым упорством, я довольно быстро становлюсь лучшим учеником и этим заслуживаю всячес-

кие нападки состороны однокашников. Это обс- тоятельство, наверное, и закалило меня с той поры, привив мне все- цело посвящать себя достижению поставлен- ной цели, не отвле- каясь на всякого рода скандальные инициати- вы моих недоброже- лателей. Мне здорово повезло: у нас был пре- красный преподава- тель и классный руко- водитель Бутько Алек- сандр Анатольевич. Любя, мы нежно звали его «Одуванчик» из-за так похожей на этот цветок довольно об- ширной лысины. Па- мять об этом замеча- тельном человеке я до

сих пор сохраняю с величайшей благодар- ностью в сердце. Поступив в 1966 году в Краснодарское художественное училище и серьёзно осваивая ремесло, я, как и многие мои товарищи по учёбе, стал интересоваться литературой и музыкой. На третьем курсе к нам пришел преподавать проект выпускник Московского Высшего художественно-про- мышленного училища (б. Строгановского) Баяндин Игорь Михайлович.  Это,  во  всяком

случае для меня, яви- лось наиважнейшим событием в моей жиз- ни. Он развил чувство композиции, научил ставить задачи и как их решать. Мы практичес- ки жили в училище, работали и обсуждали всё и вся, слушали му- зыку классическую и современную, ходили на концерты, смотрели запрещённые фильмы, в общем жизнь была наполнена до краёв. Тогда появилась ясная цель - учиться в Стро- гановке на художествен ном конструировании. В Москву поступаю уже после армии, когда же- нат и на первом курсе у меня  рождается  сын -

Алексей. Самое счастливое время - годы учёбы и труда. Да и какие педагоги: А. Волков - живопись, А. Курдюков - рисунок, А. Крылов и А. Карху - проект. Отлично защитившись, уезжаю в свой родной город, но пробыв там год с небольшим, возвра- щаюсь в Москву, работаю главным художни- ком-конструктором на станкостроительном объединении им. С. Орджоникидзе, но спустя три с половиной  года,  с  горечью  принимаю